"Драко Малфой и сердце слизеринца" Автор: Сабер Перевод: Moonchild (distressed_moonchild@hotmail.com) Глава 21. Самообман Кошмары Драко начались практически сразу же, причем далеко не все были ночными. Во-первых, кошмаром стали его отношения с Гарри Поттером. Гарри не разговаривал с ним, а при каждой их встрече с его лица не сходила маска ледяного безразличия. Гриффиндорец перестал приходить, чтобы поиграть в полуночный квиддитч, что по мнению Драко было проявлением его трусости и низости. Гарри также прекратил их уроки, превратив время, отведенное для их совместных занятий по вторникам и четвергам в час молчаливого повторения пройденного. Драко попытался один раз помириться, но наткнулся на категорический отказ со стороны упрямого типа, а гордость не позволяла ему повторить попытку. Да ему вообще было все равно, как Поттер к нему относится. Другим кошмаром был Деннис Криви, последовавший по стопам своего брата и основавший Клуб Почитателей Драко Малфоя. В какую бы сторону Драко не повернулся, он непременно натыкался на Криви или какого-нибудь другого студента из клуба, фотографирующего его или задающего дурацкие вопросы, иными словами, тем или иным способом пытающегося свести Драко с ума. Многие из фотографий Криви попадали в журналы и газеты, как фотографии Гарри Поттера, сделанные Колином Криви. Дамблдор не допускал прессу на территорию школы, но это не мешало репортерам сочинять сенсационные истории о Драко, Гарри и Волдеморте – в воскрешение которого не верили, пока информация об этом не появились в Текущих событиях в волшебном мире Гарри. (Еще одним неопровержимым доказательством явился труп). Рита Скитер была худшей из репортеров, и Драко игнорировал ехидные подкалывания Рона Уизли о справедливом возмездии. В довершению ко всему, Драко мучили воспоминания о встрече с Темным Повелителем. О снах он позаботился с помощью снотворного зелья, избавляющего от сновидений. Но днем, в мыслях Драко, Гарри погибал снова и снова. Это был бесконечный кошмар наяву. Невидящие зеленые глаза постоянно преследовали Драко. Чертов глупый гриффиндорец. «Будь оно проклято!», - в приступе гнева Драко смахнул ингредиенты для зелий со стола и подпрыгнул от звона разбивающегося стекла. Его производное от волкозапретного зелья, которое должно было мешать превращению анимага, никак не густело, несмотря на многонедельный труд. Он скомкал свои записи, швырнул в котел и поджег вместе с лиловым содержимым котла. Одновременно со взрывом котла из кладовой появился Мартин Эмфри, доверху нагруженный ингредиентами для зелий. Бледно-фиолетовая жижа забрызгала все помещение, но больше всего оказалось у Драко на голове. «Все нормально, Малфой?» «Лучше не бывает», - невыразительно отозвался Драко. Мартин поставил свои кувшины на стол Снэйпа и присоединился к приятелю, собиравшему осколки сосудов с пола в попытке спасти как можно больше ингредиентов. Остатки беспорядка были устранены с помощью заклинания. «Так что происходит, Драко?», - спросил Мартин, облокотившись на стол, пока Драко доставал новый лист пергамента. «Я испортил зелье, и теперь придется начинать сначала», - ответил Драко. «А по-моему, это был приступ ярости». Драко возмущенно уставился на Мартина. «Не было у меня никакого приступа». «Так что это было?», - поинтересовался Мартин. «“Выказывание недовольства”?». «Слушай, отстань, а?», - Драко нахмурился. Мартин прыснул и направился к столу Снэйпа, чтобы взять ингредиенты. «Кстати, а на игру в квиддитч ты сегодня пойдешь?» «Нет». «Матч, наверное, будет прикольным», - соблазнял его Мартин. «Я слышал, что Поттер был совсем никакой на тренировках». Драко сжал зубы, на щеке задергался мускул. «Постарайся, пожалуйста, впредь не упоминать это имя в моем присутствии». «Ты что, до сих пор в ссоре с Поттером?», - Мартин закатил глаза. «Черт, Драко, да ведь уже месяц прошел, как ты открыл свой большой рот». «Хочешь сказать, это я виноват?», - ледяным тоном осведомился Драко. «Еще бы», - откликнулся Мартин. «Ты же тот кретин, который сказал Поттеру, что ненавидит его». «Так и есть, я его ненавижу». Мартин рассмеялся. «Да брось ты, Малфой. Выпей Веритасерум и прекрати заниматься самообманом. Ты ненавидишь Криви, а я что-то не заметил, чтобы у тебя пена у рта появлялась, когда я произношу его имя». «Нет у меня никакой пены у рта из-за Поттера!» Мартин лишь самоуверенно ухмыльнулся в ответ. «Я не обязан это выслушивать. Всего хорошего». Драко собрал свои принадлежности и демонстративно покинул помещение. Смех Мартина преследовал его всю дорогу, еще больше выводя из себя. «У меня нет пены из-за Поттера», - бормотал он себе под нос, направляясь в сторону слизеринских спален. «Меня вообще не интересует этот идиот. Он никто. Совершен – ааа!» Вспышка камеры ошеломила Драко и временно ослепила. Когда его зрение восстановилось, он пригвоздил Денниса Криви убийственным взглядом. «Криви!» Второкурсник вылез из ниши, в которой прятался. «Привет», - сказал Деннис. «Можно ли побеспокоить тебя для интервью?» «Нет!», - воскликнул Драко. Деннис неустрашимо поднял камеру. «Тогда еще парочку снимков?» «Распухалис!» Уши Криви достигли размеров ушей слоненка. Драко ухватился за одно из них и проорал: «Отвяжись от меня!» Драко освободил Криви и удалился, оставив мальчика трястись на полу. В слизеринской спальне для пятикурсников Драко захлопнул за собой дверь и швырнул на кровать свои вещи. Распахнув сундук, он выхватил оттуда флакон с Веритасерам – самым близким к сывороткам правдивости зельем, которым он располагал, - и отпил немного. Закрыв флакон и швырнув его на кровать, он повернулся к зеркалу на стене и мрачно воззрился на свое отражение. Он еще покажет Мартину. «Я ненавижу Гарри Поттера». Отражение порозовело. Драко резко втянул воздух. «Поттер мне совсем не нравится», - быстро произнес он. Изображение осталось розовым, собственное тело выдавало ложь. Драко приблизился к зеркалу на шаг, в голосе его начинала звучать паническая нотка. «Я думаю, что Поттер тупица». Отражение приобрело нормальный цвет. «Так-то лучше», - Драко удовлетворенно кивнул. «Видимо, с зельем было что-то не то, потому что я ничего общего с Поттером иметь не хочу». Опять розовый цвет. «Нет, нет, нет!», - Драко вцепился в края зеркала. «Я не испытываю к Поттеру ничего, кроме отвращения!». По-прежнему розовый. «Мне все равно, что он со мной не разговаривает!». Розовый. «Я не скучаю по нашим урокам—». Розовый. «-- Я не скучаю по полуночному квиддитчу». Розовый. «-- Я вообще не скучаю ни по чему, что связано с этим неотесанным педиком с растрепанными волосами!» Розовый. «Я крашу волосы!» Изображение снова стало нормальным. С зельем было все в порядке. Грудь Драко вздымалась, светлые глаза были широко раскрыты, а зеркало задрожало в его руках. «Гарри сводит меня с ума. Окончательно и бесповоротно». Изображение не изменилось. «Я его совсем не понимаю». Без изменений. «Я знаю совершенно точно, что я чувствую к нему». Без изменений. Драко развернулся на каблуках и выскочил из спальни. Он уверенно двинулся по коридорам. Студенты отскакивали в стороны при виде его решительного выражения. Вход в башню Гриффиндора преграждала Полная Дама. Она Драко не остановила. «Повторитис паролис». На веере Полной Дамы возник пароль. Драко повторил его вслух, и портрет распахнулся. На пути через красно-золотую комнату и вверх по лестнице Драко преследовали аханья и восклицания. Не обращая на них внимания, Драко прошел прямо в спальню Гарри. Он был там однажды во время зимних каникул, и рассчитывал, что вечером в пятницу Поттер окажется на месте. Гарри был там, в компании с Уизли, Лонгботтомом и Томасом. Все подскочили, когда хлопнула дверь, а Драко ворвался внутрь. Открытое выражение на лице Гарри исчезло под уже знакомой маской. Он встретился с Драко посреди комнаты. «А тебе что понадобилось?» Драко схватил Гарри за подбородок и притянул высокого гриффиндорца к себе, чтобы они оказались на одном уровне. «Тебя», - отозвался он и продемонстрировал Гарри, что именно он имеет в виду.